Тепличная Анна
Славянская бунтарка, которая борется за возможности для молодежи

— Так, может, мне сделать макияж? — у Анны только брови слегка подкрашены. Не дождавшись ответа, мгновенно вылетает из комнаты. В помещении остается отголосок ее хриплого смеха. Анна летает по комнатам общественного пространства «Теплица» как кот из мультфильма «Том и Джерри»: вот она здесь, через секунду — уже где-нибудь еще. Вот Анна снова здесь — возвращается в комнату с кофе в бумажном стакане и падает на красный кожаный протертый до белого нутра диван.

— Этот диван много прошел, переезжал с нами в каждое новое помещение «Теплицы», — на бирюзовой футболке Анны большими буквами выведен «Happy Thoughts all day everyday». Анна кажется светлой: белая кожа почти сливается с белыми стенами пространства, глаза – светло-светло-зеленые, бирюзовая юбка и футболка были им почти в тон. Темнеющие волосы кое-где испещренные белыми прядями.

Анна Авдиянц руководит общественным пространством «Теплица» в Славянске. Центр был создан в 2015 году. Как говорит Анна, это место для общественных инициатив: хочешь провести мастер-класс по вышиванию бисером — проводи. Хочешь организовать велопарад – пожалуйста. Не хочешь ничего организовывать — приходи на любое мероприятие и развлекайся. Идея проекта появилась в купе поезда, когда она с друзьями возвращалась из Львова: тогда в Краматорске открыли простор «Свободный дом», и Анна поверила, что подобное место можно создать и в Славянске.

— После этого мы поехали в Краматорск, чтобы посмотреть, как устроена «Свободная хата». А Коля Дорохов, руководитель пространства, говорит: «Вы не одни такие, кто хочет создать пространство в Славянске», и рассказал о славянских активистах, которые к нему тоже приезжали. Я знала их, но не имела контактов. Говорю: "Ну, давай их номера телефонов". Сразу села звонить по телефону и договариваться о встрече.

Анна хотела сделать жизнь в городе более яркой и использовать для этого все имеющиеся возможности.

Славянск изменился 12 апреля 2014 года, когда город захватили пророссийские силы во главе с Игорем Гиркиным. С этого времени и до 4 мая 2014 года жизнь Анны превратилась в беготню с 2-летним сыном Гариком на руках между телевизором и компьютером — так женщина пыталась отследить все происходившие в городе события. По двору Анны ездила «Нона» (самоходная артиллерийская пушка), а внутри нарастала злость.

Жизнь преломила прогулка с сыном Гариком и мужем Александром на Соборную площадь, где семья должна была встретиться с подругой. В тот день девушки на роликах исподтишка раздавали ленты с украинским флагом и флагом Евросоюза. Ганна прицепила ленту к сумке, и семья направилась к детской площадке. Ленту увидели журналисты и начали расспрашивать, не страшно ли Анне. Пока Анна комментировала, мужчины с оружием оцепили ее, Александра, Гарика, их подругу и журналистов. Александр снял и спрятал ленту в сумку, а Ганна будто прозрела: своей позицией она подвергает сына опасности.

4 мая Анна решила выехать в соседнее село Черкасское, откуда она родом и где живет до сих пор ее мама. Муж остался в Славянске, потому что чувствовал себя нужным там.

— 11 мая мы праздновали День рождения Гарика, а они устроили референдум. Испортили праздник! – шутя, Анна утоляет боль.

Когда город освободили, Анна не смогла сразу вернуться. До сентября ездила к мужу в Славянск, как в гости. Такую реакцию объясняет чувством одиночества, которое накрыло ее в оккупации:

— Большинство друзей, знакомых и даже родственников оказались по ту сторону баррикад. Думаешь, ты сам.

К тому же Анна начала заниматься активизмом в Черкасском — с мамой организовала вывоз мусора.

— Я односельчанам говорила: вы так хотите независимости, так организуйте ее. Ибо независимость – это умение обустроить себе нормальную жизнь.

Из села Анна уезжала в Славянск на праздники: 1 сентября услышала линейку без гимна, а День города, 6 сентября, встретила без вышиванки. Возвращаться в эту атмосферу не хотела, но ее пригласили встретить делегацию от USAID (Агентство США по международному развитию, которое финансово помогает другим странам), которая тогда приехала договариваться о первом грантовом проекте в Славянске — ремонте детского сада, куда ходил Гарик и куда попал снаряд.

«Теплицу» складывали как пазл: кто-то имел помещение, у кого-то бурлили идеи, кто-то был опытным в работе с грантодателями — всех их собрала Анна и о «Теплице» рассказывает во множестве — мы. Руководитель «Теплицы» — только на бумаге, на практике — с коллегами общается на «ты», кормит их как мама и обсуждает с ними отпуска как подруга.

Деятельность «Теплицы» начали с ласковой украинизации. «Ласковая украинизация» в понимании Анны — показывать возможности, которые дает Украина. Не навязывать любовь, а давать выбор. Сравнивать: «Вот вы видели жизнь, которая была в 2014. Такой жизнью сейчас живут в 100 км в Донецке. А вот посмотрите, какая Украина». Начали с минимального: отремонтировали скамейки во дворах, проводили однодневные хакатоны для поиска идей, реставрировали доски объявлений, создали парклеты, нарисовали муралы, раскрасили междомовые арки, даже разработали проект развития велоструктуры города, а также организовали поездки в Киев и Львов. .

Ганна считает: одной из причин, почему началась война, является то, что люди не видели другой жизни, а потому не знали, что происходит в других регионах страны и верили тому, что скажут по телевизору. Полторы тысячи гривен в месяц, российские каналы, стабильность – и все окей. Никто не думал изменять жизнь города, не думал, что оказывает влияние. Максимум, который могли сделать жители Славянска до войны, – убрать у себя в подъезде. На субботник выйти. Побелить стволы деревьев. Собрать листья и сжечь их.

Кажется, Анна Авдиянц всегда была такой, – решительной и с проукраинскими ценностями. Но вспоминает, что проявлять бунтарский дух начала только в 9 классе, когда внутри нее бушевал максимализм, и Ганна не могла определиться, что ей делать. Грозилась, что после 9 класса пойдет в ПТУ учиться на парикмахера, хотя ее мама не считала это образованием.

- Конец 90-х. Отец ушел из семьи, а семья брата не разрешала ему с нами общаться. Мама сидела без работы, а потому думала только о том, как заработать деньги и что-то дать мне. А я думала о том, чтобы она поговорила со мной о моих подростковых проблемах. Вот потому я и начала бунтовать совершенно против всего.

В 10 классе Анна ходила только на предметы, которым ей нравились. Носила яркий макияж и короткие юбки с обтягивающими полупрозрачными блузками без бюстгальтера.

— Я понимаю себя ту, просто хотела быть кому-то нужной, чтобы меня заметили, обратили внимание. Дома у меня не было дела, оставалась только школа.

— Я в парикмахерской танц… — Анна останавливается, чтобы мозг обработал замену слова «работала» на «танцевала». – В парикмахерской ТАНЦЕВАЛА. Мне говорили: «Ты стоишь, и видно, что танцовщица». Я ногу всегда выставляю в сторону.

Сидя на диване, Анна вытягивает правую ногу в бок – и на мисок. Светлая юбка с бирюзовыми елками падает с ноги и обнажает спортивные горные босоножки, из которых выглядывают пальцы с ярко-салатовыми ногтями.

В 2012 году Анна ушла в декретный отпуск и завершила свою парикмахерскую карьеру, чем зарабатывала во время университета. Планировала преподавать в университете хореографию по окончании аспирантуры, но все изменила война.

— Меня зовут Анна Авдиянц. Я сама родом из села Черкасское. Когда здесь создали молодежный центр, но он не работал как должное, я не смогла пройти мимо — женщина стоит лицом к волонтерам, которые собрались разработать стратегию развития пространств в Черкасском и Александровке.

В настоящее время команда платформы инициатив «Теплица» работает с волонтерами по стратегии развития других молодежных центров Донбасса.

— По нашему примеру в Донецкой области создали сто соро-ооо-к (140) молодежных пространств. В каждом селе! Теперь работаем и над развитием этих пространств – учим их волонтерам инициативности и организации.

Начиналось все с мастер-классов, для которых Анна привлекала своих знакомых. Разрисовывали писанки, плели мандалы. Приглашали население через социальные сети. Там же и название выбирали – всем Славянском.

Кроме путешествий и активностей, в «Теплице» волонтеры могут поговорить с молодежью об их проблемах: несчастливой любви или поступлении в университет. Не как психологи, а просто для поддержки.

— В стране занимаются молодежью в двух случаях: если эта молодежь или звезды, или уже на самом дне. А бунтующая молодежь, имеющая недоразумения в семье, никому не нужна. И молодежные центры созданы именно для ищущих себе. Все в подростковом возрасте должны чувствовать себя нужными. Мы в центре требуем их!

Ганна так и не продолжила борьбу за кресло в мэрии, потому что поняла, что гораздо эффективнее как активистка.

– Мы увидели, что молодежь умеет делать что-то своими руками и кайфует от этого. И мы даем ей эти возможности.

Эту жизнь Анна называет “бесконечностью”.